[adorkable]

Дорогие участники и читатели сообщества!
Если у вас есть сонгфики, которые вам нравятся, но их все еще нет здесь, то вы можете поделиться этим добром с нами. Будем рады всем рекам и ссылкам.

Не забываем об этом!

запись создана: 23.06.2010 в 19:18

---

[[chemical_freak]]

Название: I'm in love with Robert Downey Jr.
Песня: Marissa Levy - Robert Downey Jr.
Автор:  nesmeyanova
Бета: Текстовый процессор Microsoft Works
Фандом: RDJude
Пейринг: RDJude
Рейтинг: PG-13 за обнажёнку
Жанр: романс
Размер: 364 слова
Дисклеймер: как родные же, особенно Джудси!
Комментарии: из-за для  graph my despair if you care
Статус: закончен
Саммари: Джуд очень любит Роберта, пить и сопливые песенки.

.txt

Джуд лежит на кровати в трейлере, уткнувшись лицом в подушку и касаясь пола кончиками пальцев одной руки, одетый, лохматый, совершенно разбитый и, конечно же, slightly hungover. В голове никаких подробностей вчерашнего вечера, вообще никаких подробностей, вообще никакого вчерашнего вечера, только монотонная ноющая боль. Утро серое, один черт знает, сколько сейчас времени, и эта дурацкая песня до сих пор играет. Кажется, именно под нее он вчера начал пить. Кто включил repeat?

Часы на тумбочке показывают девять утра. Джуд обреченно закрывает глаза рукой и ладонь скорее произвольно сползает до самого подбородка. Надо побриться.

Душ обрушивается на Джуда одним сплошным ледяным потоком и заглушает тонкий девичий голосок в динамиках. Вода обладает чудесным свойством отвлекать от чего угодно.



One: вскрыть замок трейлера.

Two: стянуть Лоу с кровати за ногу и засунуть в душевую кабину.

Three: трахнуть прямо там, прижав к стенке, под горячими струями воды, стекающими по его прекрасному телу, и… отчитать за опоздание и сопроводить на съемочную площадку.

В реальной жизни Холмс из Дауни выходил никакой. План по доставке сонного тела затрещал по швам еще в тот самый момент, когда Роберт сказал, что он сам сходит за Джудом. Единственное, что вышло именно так, как ему хотелось - на стук в дверь никто не ответил.

Замок поддался на третий раз, но в кровати уже никого не было. Идти в ванную при таком раскладе показалось Робу достаточно бестактным, чтобы этого не делать, и он просто сел на кровать.

'Cause I'm in love with…
Robert
Downey
Jr.'

Роберт нахмурился и сделал погромче. «What the…»


Джуд всегда выходил из душа только в одном полотенце. Не смотря на то, что для Ватсона пришлось обрезать кудри, он все еще носил его на голове.

- Р-Роб-Роберт?!

‘My heart skipped 927 beats'

- А я вот зашел тебя проведать.

Роберт с невозмутимым видом смотрел Джуду в глаза и - нет, вовсе нет - не смотрел вниз, ни секундочки.

- Да, я проспал сегодня, и…
“I’d rather have overslept because of sleeping over with you, Robert, not because of being hungover after drinking about you.”

- Ну, ты давай собирайся и бегом на площадку, все только тебя и ждут.

Дауни выскочил из трейлера, оставив вопрос «Что это за дрянь играет?» при себе. Как-нибудь в другой раз.

@темы: рop, фильмы, RPF

---

Used to, J2, мини

[silver_autumn]

Название: Used to
Автор:  silver_autumn
Фандом: SPN RPS
Пейринг: J2
Жанр: ангст, song-fic
Рейтинг: R
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклеймер: если бы парни были моими, честно, меня бы здесь не было
Предупреждения: частично POV Джареда, обоснуй, похоже, выдохся
От автора: навеяно вот этой песней


Как мы до этого докатились, Дженс? С чего всё это началось?
Может быть, когда я проводил хиатус с Женевьев, и впервые за долгое время чувствовал, что не нужно ни о чём волноваться, держаться на пионерском расстоянии друг от друга и постоянно оглядываться по сторонам? Тогда можно было просто бродить по узким улочкам города, даже держась за руки. И ты был почти рядом, такой же, как всегда – спокойный, уверенный и уютный.
Или позже, когда канал отправил нас на проверку к этому чёртовому психотерапевту? Дженс, скажи мне, как так получилось, что он не только откопал всё на поверхность, но и так мастерски прочищал тебе мозги на протяжении всего этого времени? Что он тебе говорил, Дженсен? Что всё это неправильно? Глупо? Что ты разрушишь всё, что успел построить и останешься у разбитого корыта? Чёрт возьми, Дженс, да что такого тебе вообще можно было наговорить, чтобы ты разговаривал со мной так, что мне приходилось вечерами уходить из дома, а нежность Жен стала единственной отдушиной?! Что такого можно было сказать, чтобы ты разрушал не только меня, но и себя – я ведь хорошо тебя знаю, тебе всё это время было так же хреново, как и мне, если не хуже!
А я ведь скучаю. Скучаю по тем временам, когда всё было по-другому.
Помнишь, ты тогда говорил со мной, как будто рядом больше никого не было, даже когда вокруг мельтешили десятки людей. А ты смотрел так… блядь, Дженс, ты смотрел так, что у меня от одного твоего взгляда те самые пресловутые бабочки в животе порхали! Что уж говорить о том, когда мы оставались наедине.
И ты слушал – не отрицай, слушал, я знаю. Даже когда делал вид, что я тебя достал настолько, что ты меня уже видеть не можешь, и отворачивался, бездумно глядя в телевизор. Ты всегда слушал, Дженс, и, что самое важное – ты единственный, кто меня слышал.
Помнишь, как летело время? Когда Эрик объявлял выходной и мы просто часами бродили по городу, пока Сэди и Хёрли бесновались в парках. Мы ведь тогда даже не прикасались друг к другу – как же, папарацци, репутация, только смотрели, и снова не было никого вокруг, только мы.
Как мы это проебали, Дженс? Мы ведь не сомневались в том, что всё это правильно, что важно не мнение окружающих, не «головокружительная карьера» - по правде, сколько лет нам ещё горбатится в этом долбаном Ванкувере, какая карьера?! – важны только эти самые мгновения, когда ничего, кроме оглушительного счастья и спокойствия, не испытываешь. У тебя в жизни было что-нибудь лучше этого, Дженсен? Наверное, да, и я завидую, потому что у меня – нет.
Знаешь, ты единственный, кто знал, что я чувствовал. Ты единственный, кто понимал, когда мне по-настоящему хреново, даже когда остальные видели только улыбки и очередную каверзу. И ты всегда знал, что сказать, чтобы всё стало лучше… или правильнее.
Помнишь, как было здорово просыпаться по утрам? Когда открываешь глаза – а рядом единственный любимый человек, это самое лучшее, что может быть. А ты всегда был таким сонным, таким уютным со сна, и ворчал ты по утрам тоже так мило… Я уже не говорю о тех днях, когда ты будил меня не просто поцелуем, а кое-чем погорячее.
А знаешь, лучше всего, наверное, было возвращаться домой. Не тогда, когда мы возвращались вместе, отрубаясь ещё в машине, нет. Когда я пропадал на съёмках весь день, когда сил не было уже никаких, но всё равно, так радостно было думать, что дома меня ждут…Нет, не просто ждут, что дома меня ждёшь ты. Дженс, а ведь у меня сейчас нет дома. Блядь, у меня уже полгода нет дома, хотя по отелям мотался ты. Знаешь, почему его нет? Потому что меня никто не встречает, когда я возвращаюсь в пустое и холодное строение. И запахов дома теперь тоже нет, хотя та банка твоего дорогущего кофе до сих пор стоит на полке, и даже аромат ещё не выветрился. Просто теперь всё это как-то… тускло.
Как мы до этого докатились, Дженс? Как получилось так, что теперь для того, чтобы поговорить, ты должен быть Дином, а я – Сэмом? Ты вообще помнишь, когда в последний раз называл меня Джеем? Да что там Джеем – просто по имени? Я ведь для тебя теперь просто Падалеки, да, Дженсен? Или теперь ты уже для меня исключительно мистер Эклз? А когда ты говорил мне хоть слово, не связанное со съёмками сцены? Я тоже уже не помню.
А ведь всё не так просто, Дженс. Ты стал каким-то… потерянным. Нет, даже не так, потухшим. Я давно не видел тебя без грима, хотя уверен, что под ним – чёрные круги под глазами, воспалённая радужка и искусанные губы, никак не бросишь эту дурацкую привычку. Но я вижу, что глаза потухли. Ни искорки, ни жизни. На хера ты довёл себя до этого, Дженс? На кой чёрт ты заставляешь пройти через это меня? Что втемяшилось в твою башку настолько крепко, что уже полгода ты шарахаешься от меня, как от чумы, не даёшь даже поговорить с тобой?!
Херово тебе, херово мне, херово даже всем окружающим – так скажи, Дженс, какого чёрта?! Ах, да, я забыл, у нас ведь теперь уже не получится так, как раньше – поговорить и спокойно разобраться проблемой. Вместе. Нет теперь такого слова «вместе», да?
А я ведь ничего не требую, я даже ничего не прошу.
Я просто хочу, чтобы всё стало так, как было.
Так, как должно быть.
Так, как никогда не будет.

Очередное письмо отправилось в папку «неотправленные», и Джаред щёлкнул зажигалкой, нашаривая на журнальном столике пепельницу. Он никогда не догадывался, зачем люди начинают курить – сейчас сигарета стала лучшим другом. Всё лучше, чем пустые бутылки из-под «Джека». Передними лапами на столик опёрся Хёрли, выясняя, не зажал ли хозяин от питомцев ещё чего-нибудь вкусненького, кроме засохшей уже пиццы и пустой бутылки из-под пива. Ответив на входящий звонок (телефон разрывался, наигрывая “It’s my life” – издевательство над самим собой), Джаред лениво затянулся:
- Привет, дорогая… Да, Жен. Да, я помню. Сейчас отправлю.
Положив трубку, Падалеки лениво просмотрел черновики, находя нужное письмо. Вот оно, та самая рассылка. Щёлкнув «отправить», Джаред отвлёкся в поисках подходящей ёмкости (пепельница, судя по всему, бесславно сгинула в районе кухни), чтобы затушить сигарету. Вновь глянув на экран, щёлкнул на кнопку «ОК» в информационном окне («отправка сообщения не удалась, попробуйте позже»), «отправить» заново и машинально ещё раз…
Стоп.
Нет-нет-нет-нет-нет, «отмена»! Джаред лихорадочно щёлкал мышкой, но поздно – предыдущее сообщение отправилось к своему адресату.
Ещё когда он начинал писать самое первое письмо, Джей чётко знал, что никогда не нажмёт кнопку «отправить», но так было легче выплёскивать свои эмоции, поддерживать иллюзию диалога, и в адресной строке всегда стоял один и тот же адрес. Теперь это сослужило плохую шутку.
Джаред тупо смотрел на экран, когда появилось окошко «у вас одно непрочитанное сообщение». Неуверенно нажав «прочитать», он вгляделся в экран, боясь даже предполагать, что там может быть.
«Блядь, Джей, ты…Я.. Ты… Нам надо… »
И всё. Содержательно, ничего не скажешь. Пару минут поломав голову над тем, что бы это могло значить, Джаред решительно закрыл ноутбук, не намереваясь вступать в такой диалог. В конце концов, завтра будет день, съёмочная площадка и Эклз. И куча времени, чтобы тот успел выложить всё, что думает, о бывшем любовнике. А что-что, говорить Дженсен умел. Без единого мата он разносил собеседника так, что хотелось провалиться куда-нибудь поглубже под землю, а лучше – вообще не рождаться. Желательно – никогда, включая будущее. Джей вздохнул, представляя, какая сцена ожидает завтра съёмочную группу, и поднялся со стола, начиная квест «найди пепельницу». Теперь это стало даже сложнее, чем былое «найди пульт от телевизора» и «найди свой мобильный, а вот не фиг было его выключать».
На середине увлекательнейшего второго уровня (ну кухне искомого предмета не оказалось, пришлось отправиться в район спален), Джареда отвлёк дверной звонок. Бросив взгляд на часы – полпервого ночи, подходящее время для визита – он отправился открывать дверь.
На пороге стоял Дженсен Эклз собственной персоной, с взлохмаченными волосами, горящими глазами и в кровь искусанными губами.
Стандартное «привет», «что ты здесь делаешь» и «проходи» в ситуацию как-то не вписывались, и Джаред просто смотрел, прислонясь к дверному косяку, на то, как его ночной гость неловко переминается на пороге. Авось сам скажет, зачем приехал – за последние полгода Джей разучился верить в благополучный исход, и бросаться Эклзу на шею определённо не собирался.
Через пару минут такого красноречивого молчания и жадного разглядывания Дженсен не выдержал первым. Как-то потерянно посмотрев на ожидающего Джареда, он неуверенно начал:
- Джей… Джей, я…
А потом, судя по всему, просто не найдя подходящих слов, притянул к себе парня, крепко обнимая – не нежно, не любяще, но как свою давно утерянную собственность – и сбивчиво шепча на ухо:
- Прости, я, я просто… Джей, прости…
У Дженсена Эклза закончился словарный запас, не забыть обвести число на календаре в какой-нибудь фиолетовый кружочек, подумалось Джареду. Вдохнув ещё раз – всё ещё может быть, что в последний раз – родной запах горьковатого одеколона, Джей нехотя отстранился, пропуская Дженсена в дом.
А потом было много слов, бессмысленных и безумно важных, бессчётные «прости» и многочисленные «люблю, хоть ты и придурок», объяснения, которые Джареду оказались до лампочки, потому что вот он, Дженс – рядом, родной, тёплый, зато безумно важны Эклзу; допитая до дна початая бутылка «Джека» пополам с крепкими сигаретами – Дженсен с благоговейным ужасом смотрел, как затягивается сторонник здорового образа жизни Падалеки, горькие и жёсткие поцелуи, обещания, которыми они перестали разбрасываться уже давно, серый и дождливый рассвет, всё равно самый лучший, просто потому, что вместе. Потом Эклз куда-то звонил (это было уже на последней порции виски, и Джаред плохо помнил, чья это была идея), выбивая им выходной на уже сегодняшний день, и, что самое интересное, выбил.
А потом они просто молчали, отложив всё самое интересное на потом, потому что всё остальное – неважно, важно только то, что сейчас, в этот самый момент, любимый человек рядом, и верится, что всё будет офигительно хорошо.
Так, как было.
Так, как должно быть.
Так, как будет. Хочется верить, что всегда.

@темы: rock, сериалы

---

[Dee L. Stone with Padaplan]

Название: Historia de un Аmor (История любви)
Песня: Julio Iglesias - Historia de un Аmor

Автор: Йоджи
Рейтинг: NC-17
Бета: ошибки пока за собой)
Фандом: SPN, RPS
Жанр: romance, AU, Дженсену - 24, Джареду - 22
Персонажи/Пейринги: Дженсен/Джаред
Статус: пишется
Саммари: Джаред - студент лингвистического университета, прибывает в Испанию по обмену и случайно на концерте знакомиться с привлекательным музыкантом Дженсеном.

"Es la historia de un amor
como no hay otro igual
Que me hizo comprender
todo el bien, todo el mal

Que le dio luz a mi vida
Apagandola despues
Ay que vida tan obscura
sin tu amor no vivire..."

Перевод.

Я не знала о любви на земле до тебя,
Эту песню я пою о тебе для тебя.
Пусть однажды голос мой
На край света за тобой
Унесёт мою любовь
И споёт об этом вновь.

Если вдруг дождём заплачут небеса,
Знай, что это я скучаю по тебе,
Если ночью вспыхнет яркая звезда,
Это я свою любовь дарю тебе.


Они познакомились абсолютно случайно.
Джаред Падалеки приехал в Испанию по обмену и с восхищением тратил все дни на пролёт на прогулки по Мадриду, любовно вслушиваясь в потрясающей красоты речь. Вот уже десять лет он изучал испанский, но любовь в этому языку не остыла ни на один градус.
Он влюбился в этот город с первого взгляда - архитектура поражала его своей лёгкостью и сочеталась в потрясающим небом цвета индиго. И не смотря на то, что каждый день в городе объявлялась сиеста с двух часов дня и до почти шести вечера, студент всё равно бродил по полупустому городу, наслаждаясь его красотами.
В один из таких дней, когда солнце уже приближалось к горизонту и город захлестнул прохладный ветер вечера, Джаред забрёл в самый старый район Мадрида. Здесь всё было по другому. Район был бедным, но полным исторических памятников. Улочки были узкими и изящными, тонкими линиями подымались, казалось бы, к самому небу, наполняющему оттенками фиолетового и красного.
Джаред прошёл мимо рынка. Там, у дальней стены высокого здания - самого старого в городе мотеля - сидело несколько мастеров, делавших гитары. Падалеки любил не только сам язык и страну. Больше всего во всей многогранности Испании он любил музыку. Настоящую испанскую гитару. На которой играл самый настоящий испанский мастер.
- Сеньор, вы умеете играть? - поинтересовался он у мужчины-мастера, настраивающего гитары.
- Нет, господин. Я их только делаю.
- А вы не знаете кого-нибудь, кто мог бы сыграть? - мысленно Джей вздохнул, немного расстроившись
- Таких много, господин.
- А кого-нибудь, кто по-настоящему хорошо это делает?
Мастер задумался, рассматривая Джареда, от чего тот немного смутился.
- Есть один такой. Играет в баре на улице у фонтана, вот там, - мастер указал пальцем на уходящую в гору дорожку за рынком. - Настоящий mariarchi.
- Muchas gracias, senior! - Джаред кивнул мужчине, довольно улыбаясь и направляясь в указанную сторону.

В баре было многолюдно, он был буквально переполнен людьми. Может виной тому был выходной и прохладный вечер, а может и тот, чьё выступление было назначено на сегодня именно здесь.
Джаред еле протискивался между людьми к бару, периодически оглядываясь, не началось ли выступление.
Играла какая-то громкая музыка, что-то из родного рока. Но парень не был настроен сейчас на Led Zeppelin или Kansas. Он сел за стойку и заказал текилы.
Когда-то его учитель очень точно подметил - без текилы и гитары нет Испании. И Джей собирался совместить две эти прекрасные крайности одной страны.
После третьей стопки лучшей в Испании текилы (по словам бармена) к Джареду подсел парень, заказавший пива и внимательно осматривающий толпу, будто кого-то искал. Он не был испанцев в полном понимании этого слова. Возможно полукровка. Но от него так и веяло настоящим духом любвеобильной страны.
Парень был в ковбойский сапогах и джинсах, чёрной, на четверть расстёгнутой рубашке, рядом с пивом на стойке лежало сомбреро. У него было потрясающе красивое лицо, чуть загорелое и выдающее веснушки, раскинувшиеся на носу и щеках. Парень явно хотел бы их скрыть, но они тем не менее выдавались на его лице.
Но больше всего Падалеки поразили его глаза. Большие, блестящие изумрудно-зелёные глаза, с одной стороны вроде бы холодные и безразличные, но с другой - нежные, чувственные. Их дополняли не по-мужски длинные пушистые ресницы, которые сейчас были опущены - парень смотрел куда-то в глубину своей кружки, задумчиво крутя её в руках. Кажется он волновался.
Джаред придвинулся к нему чуть ближе, дружелюбно улыбаясь и прочищая горло, чтобы привлечь к себе внимание.
- Тебе чего? - с хрипотцой спросил парень, подымая взгляд на улыбающееся лицо студента.
- Хотел спросить, всё ли у Вас в порядке, сеньор. Вы выглядите расстроенным, - Джаред придвинулся ещё ближе, улыбаясь шире и выпивая ещё одну стопку текилы.
- Есть немного, - парень наблюдал за ним, от этого в его глазах появился какой-то странный огонёк, тут же полюбившийся уже немного напившемуся Падалеки. - Меня бросили сегодня, отмечаю это событие.
- О... - Джаред несколько раз моргнул, мысленно удивляясь, как можно кинуть такого красивого парня. Ну, в смысле, будь он девушкой - никогда бы такого не сделал.
От выпивки и эйфории его мысли явно несло в какую-то неправильную сторону, раз он уже начал задумываться над тем, что такого парня бы сам не бросил. И этот парень, настоящий мачо, кажется начинал ему нравиться. Но это было не возможно! Он же натурал, настоящий. Он всю жизнь встречался только с девушками и парни для него были только друзьями. Он и подумать не мог о том, чтобы размышлять о них, как о красивый или изучать их ресницы. Господи, кажется воздух Испании всё же вскружил ему голову!
- Сочувствую.
- Да это не так страшно, - парень улыбнулся и его красивые пухлые губы растянулись в милой улыбке. Джаред сглотнул.
- Ну, тогда даже хорошо, - он снова улыбнулся, на этот раз немного болезненно. Ему не нравилась та реакция, которой его тело отвечало на всего лишь улыбку странного незнакомца. - А Вы пришли на концерт?
Парень хмыкнул, продолжая улыбаться.
- Можно и так сказать. И можно на "ты". Меня зовут Дженсен, - он протянул Падалеки руку.
- Джаред, - студент пожал его руку, про себя замечая, какая же у парня мягкая и гладкая кожа. Его снова чуть передёрнуло.
- Ты ведь не местный, Джаред?
- Нет, приехал по обмену, - он чуть смутился под пристальным взглядом парня.
- О, даже так! На кого учишься?
- Я лингвист. Изучаю испанский.
- Тогда понятно, что ты здесь делаешь. Один приехал, верно? - его улыбка стала чуть хитрой. Джаред помедлил, пытаясь уловить остатки трезвых мыслей и подумать, почему Дженсен мог спросить у него подобное.
- Да, один, - ответил он, забивая последние мысли и воспринимая только этот момент, отдаваясь ему и получая удовольствие.
- Интересно... - Дженсен приблизился к нему, заглядывая в глаза, но за тем сразу отстраняясь. - Мне нужно отойти.
Джаред кивнул в ответ, наблюдая за тем, как парень скрывается в толпе. Думать о чём-либо не хотелось и Джаед заказал себе ещё текилы.
Ему хотелось, чтобы Дженсен вернулся. Он не знал почему и старался вообще не думать о причинах. Парень был красивым и таким... привлекательным? Да что же это с ним такое! Видимо это правда действие города.
Внезапно музыка выключилась, свет в зале приглушили и толпа устремилась к достаточно высокой сцене. Джаред снова начал пробиваться по ней, слыша как музыканты на сцене настраивают инструменты. Послышался звук акустической гитары и Падалеки почувствовал, как по спине бегут мурашки. Как раз когда он подобрался к сцене гитарист ударил по струнам и стал отыгрывать мелодию, снова вызывая у Джаред волну мурашек. Студента неудобно зажали спиной к сцене и он пытался повернуться. Гитарист начал петь и Джаред как окоченел. Он уже слышал этот голос. Только что он говорил с его обладателем. и Падалеки повернулся, всё-таки распихивая людей вокруг себя.
Дженсен стоял в мягком свете красноватых софитов. Умелые пальцы перебирали струны, захватывая дух красотой звуков. Его голос, низкий, хриплый, растягивающий ноты, был божественно хорош и безумно хорошо сочетался с гитарой. Джаред с упоением вслушивался в слова его песни, чувствуя, как начинает краснеть, будто бы эта песня была посвящена ему.
Толпа вокруг притихла, вбирая в себя каждое её слово, несколько девушек плакали.
"Как же его можно не любить..." - внезапно пронеслось в голове Джареда, когда Дженсен закончил, благодаря публику, отвечающую ему криками, свистом и аплодисментами.

Весь концерт Палалеки не мог отвести глаз от Дженсена. Он улыбался людям перед сценой и сердце Джареда странной ёкало в груди, когда глаза музыканта проскальзывали по его лицу. Когда люди уже разошлись и свет софитов погас, Джаред продолжал стоять у сцены, облокотившись о неё и смотря перед собой. Текила всё также пульсировала в висках и Джареду безумно хотелось увидеться с талантливым музыкантом.
- Эй, - студент вздрогнул, смутно понимая, кому принадлежит голос. Перед ним стоял улыбающийся Дженсен. - Пошли.
Он взял Джареда за руку и повёл его по залу в сторону бара. Несколько человек у стойки похлопали его по спине и выкрикивали что-то одобряющее.
- Это было... потрясающе, - Джаред снова смутился, смотря на довольно парня рядом.
- Спасибо, я знаю. Что будешь?
- Текилу, - студент удивлённо смотрел на задумчиво, всё также улыбающееся лицо парня. Сердце пропустило несколько ударов, когда зелёные глаза вновь скользнули по его лицу и медленно опустились на шею.
Они выпили несколько топок текилы и Падалеки снова начало развозить. Дженсен был горячим и так близко к нему, их колени соприкасались и каждое прикосновение было как электрический разряд, проходящий по всему телу. Джаред несколько раз сглатывал, когда Дженсен тянулся через него за лаймом и солью. В конце концов, когда он был уже сильно пьян Дженсен взял его за запястье и потянул в сторону выхода, договорившись с барменом об оплате с гонорара.
Прохладный воздух опьянял ещё сильнее, улица была залита светом луны и огней города. Джаред глупо улыбался небу, прижимаясь к Дженсену и не давая себе отчёта в том, куда они идут, зачем и чего ему следует ожидать.
Когда они свернули в узкий переулок, ведущий к рынку, Дженсен прижал Джареда к стене всем телом, жарко спиваясь в приоткрывшиеся от удивления губы. Ноги предательски подкашивались, голова шла кругом и Падалеки вцепился руками в рубашку музыканта. Горячее дыхание обжигает шею Джареда, когда Джей целует её, шепча, что не здесь и утаскивая его в сторону старого мотеля.

Комната с огромными окнами и видом на город, один из самых верхних этажей. Джаред входит в номер первым, осматриваясь и шагая к окну трясущимися ногами. Дженсен входит следом, шуточно перехватывая Джея за талию и утаскивая к большой постели. Они начинают возиться, пьяно отталкивая друг друга и перекатываясь по постели.
- Ты ведь никогда этого не делал? - интересуется хриплый голос за спиной, когда горячие ладони музыканта забрались Джареду под майку. Тот только качает головой, чуть выгибаясь на эти прикосновения. Он не отвечает за своё тело, а его тело жаждет Дженсена. Не важно как, но он хочет его.
Вот он уже голый, Дженсен на нём. Его прикосновения сводят с ума всё сильнее, пальцы скользящие по животу заставляют стонать от желания, ладони сжимают сильные плечи.
Дженсен опускается поцелуями по груди к животу и возбуждённому истекающему члену. Он не трогает его и слышит в ответ недовольный стон любовника.
- Не сейчас, малыш.
Он заставляет его поднять ноги и прижать к груди, чуть разведя. Пальцы в прохладной смазке скользят по всей длине члена Падалеки, мошонке и обводя желанный вход. Он не медлит и быстро готовит его. Этот парень весь вечер не сводит с него глаз, буквально прожигая его на сквозь и заставляя забыть ту боль, что Дженсену пришлось пережить. Минутное желание переросло в большее и он решил получить уже почти пьяного, легко отдающегося в его руки, парня.
Желание забыться пересилило в нём боль и он решился.
Дженсен тряхнул головой, вспоминая, что сейчас момент совершенно не подходящий для размышлений.
Его движения внутри Джареда были быстрыми и какими-то отчаянными. Дженсен прижимал его к себе, целуя лицо и поглаживая плечи. Джаред вскрикнул и кончил, сжимаясь под ним, но продолжая двигаться под музыкантом. Через несколько мгновений перед глазами Дженсена засверкали привычные вспышки и изогнувшись на парне он кончил, опускаясь на него и прижимая к себе. Они так и заснули, прижимаясь друг к другу и не думая о том, что их ожидает на следующее утро...

@музыка: Julio Iglesias - Historia De Un Amor

@темы: рop, сериалы

---

[Iraeniss]

Название: Быть для тебя
Песня: Флер "Кто-то"



Автор: Iraeniss
Бета: -
Фандом: One Piece
Персонажи: Сандзи, Зоро
Пейринг: Сандзи/Зоро
Рейтинг: PG
Жанр: Ангст, перетекающий во флафф.
Размер: Мини.
Дисклеймер: От прав отказываюсь. Не был... Не замечен... Не состоял...
Комментарии: Это моя первая (и возможно, последняя) попытка написания сонгфика. И да, на эту же песню и с этим же пейрингом, написано несколько сонгфиков от разных авторов, т.к. это был заказ. И моя графомань далеко не самое удачное исполнение.
Статус: Закончен
Саммари: События происходят на Триллер Барк. После битвы с Озом и Морией и столкновением мугивар с Кумой прошло три дня...

Читать?

Сандзи, не глядя, ткнул дотлевшую до фильтра сигарету в переполненную пепельницу и тут же щелкнул зажигалкой, прикуривая новую.
Затянулся.
Мысленно выругался.
Затянулся снова.

Легче не становилось.

Чертов мечник…
Мысли, как зацикленные, упорно возвращались к событиям того жуткого дня.
А в голове назойливо звучал мотив случайно услышанной песенки:
Близка неизбежность
Так мало любви, так много слов
Маленький портовый городок почти стерся из его памяти, затерявшись в пестром калейдоскопе встреченных на пути таких же маленьких, похожих друг на друга, как горошины из одного стручка, приморских городков.
А песня осталась.
Засела занозой в мозгу и теперь крутилась заезженной пластинкой, отдаваясь болью в висках.
Совершенная нежность
Превращается в совершенное зло
Горький дым щипал язык, в горле саднило, но Сандзи все продолжал тянуть сигареты одну за другой. Не замечая, что скурил уже почти всю пачку…

Чертов упертый мечник!
Он лежит там, обмотанный бинтами и спит. А Сандзи никак не может заставить себя думать о чем-то другом, кроме, как об этом невыносимом типе.
И о том, что случилось три дня назад…
Отвергая законы природы
Стоит у перил моста
Безумно глядя на воду
Совершенная красота
По всем законам природы он не мог выжить. Не было у него ни единого шанса.
Не было.
Но ему же плевать на любые законы.
Всегда было плевать.
Он лишь упрямо хмурил резко очерченные брови и делал невозможное, выходя за грань реальности и насмехаясь над здравым смыслом.
Тогда, на Барати, при первой встрече именно этим он и поразил Сандзи. Этой своей упертостью и абсолютным равнодушием к смерти.
Как он стоял тогда, не желая отступать, когда кинжал Михавка вошел в его тело. Как принял потом удар огромного меча, способного рассекать корабли. Удар, смертельный для обычного человека…
Вот только обычным он не был...
Чертов упертый идиот!
Эта его упертость восхищала и, одновременно, раздражала Сандзи. Подхлестывала и заставляла соответствовать. Ведь если мог Зоро, то и он, Сандзи, мог. Должен был смочь. Иначе выставил бы себя слабаком в глазах чертова мечника.
Ставшего для него не только товарищем по команде, но и кем-то неизмеримо большим.
Кем-то, без кого вся дальнейшая жизнь теряла смысл. Как будто их связали невидимые нити...

Конечно, был еще Луффи...
Луффи творил такое, что в голове не укладывалось.
Ничто не могло заставить его усомнится в собственных силах и в своих накама. Луффи не понимал значения слова «невозможно». Невозможного для него не было. Он перекраивал мир под себя, творя собственную реальность, и даже не понимая, как он это делает и что он вообще это делает.
Он просто не умел по-другому.
Никто не мог устоять перед обаянием этого мальчишки, и само мироздание пасовало перед его уверенностью, подчиняясь и принимая его правила игры.
А Зоро был другим.
Зоро знал, что жизнь может сыграть с тобой очень паскудную шутку. И каким бы ты ни был сильным и целеустремленным, однажды ты можешь сломать шею, глупо поскользнувшись на лестнице.
Зоро знал это и бросал жизни вызов. И побеждал.
Пока побеждал…
И все же, Сандзи не сомневался, что однажды этот упрямый парень станет лучшим мечником мира. Он верил в это, так же, как и в то, что Луффи станет королем пиратов. И они, все вместе, покорив Гранд Лайн, обойдя весь мир, побывают во всех морях, включая таинственное Олл Блю. И Нами нарисует свою карту. И Робин, наконец, узнает истинную историю.
Сандзи нисколько не сомневался, что так все и будет.
И когда, едва придя в себя после взрыва, он увидел чертова мечника, стоявшего на коленях перед шичибукаем, и в глазах его была смерть, Сандзи испугался.
По-настоящему испугался...
Кто-то мчался, падая с ног, плыл против течения, ехал на красный
Это было неправильно.
Это было невозможно.
Это было неправильно настолько, что грозило разрушить его мир.
Не мог Зоро умереть. Не имел права.
У него же была чертова цель.
Он должен был выполнить обещание, данное много лет назад давно умершей девочке.
Нельзя ему было умирать.
Никак нельзя.

Голова раскалывалась от боли, к горлу подступала тошнота, и сознание туманилось, норовя отключиться, но Сандзи все-таки сумел подняться.
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно
Он шел на подкашивающихся ногах, его трясло, словно в лихорадке, но он шел и боялся только одного - не успеть вовремя.
Но ошибся дорогой, и не рассчитал траекторий полёта
И потом, когда он уже стоял перед Кумой, он молил всех богов, в которых не верил, чтобы все произошло быстрее. Чтобы никто не помешал…
Ведь если необходимо кому-то умереть, чтобы спасти команду, то пусть это будет он, Сандзи.
Не Зоро.
Только не Зоро...

Потому что Луффи непременно станет королем пиратов.
А Зоро должен стать лучшим мечником мира.
И Сандзи ни капли не кривил душой, когда говорил, что готов отдать жизнь за каждого из своих накама.
Ведь как он сможет жить дальше, если рядом не будет Луффи, ребят и этого упертого маримоголового придурка?
И, когда они войдут, наконец, в затерянные воды Олл Блю, это не будет иметь для Сандзи никакого смысла, если на палубе не окажется хмурого зеленоволосого парня с тремя катанами.

Это была бы прекрасная смерть. Достойное завершение отличного приключения.
«Давай же!» - зло шептал Сандзи, чувствуя, как утекают минуты.
А проклятый шичибукай все медлил, словно ждал чего-то. Будто что-то решал для себя.
И мне снова приходится быть для тебя этим "кто-то"
И тогда этот упрямый идиот, еле живой от усталости и полученных ран, сумел собрать остатки сил и ударить.
Все-таки сумел.
Любить - это так глупо
И, уже теряя сознание, Сандзи оставалось лишь отчаянно цепляться за плечо мечника, боясь отпустить. И, падая, проваливаясь в липкую темноту, чувствуя как слабеющая ладонь соскальзывает по руке Зоро, кричать: «Только не умирай, дубина! Не смей умирать!».
Вот только кричать он уже не мог.
Всё получилось не так, как хочется
И оставалось смотреть в его глаза, пытаясь взглядом сказать то, что никогда не решился бы произнести вслух...

Едва очнувшись, он увидел Луффи – живого и здорового.
Луффи, смеющегося и весело скачущего от избытка сил.
И брошенные катаны…
И тогда он побежал.
Лезут холодные
Скользкие щупальца в мир одиночества
Он и сам не понимал, на что надеется.
Он и не надеялся. Или, все-таки, надеялся? Наверное, просто не мог поверить в его смерть.
Не мог смириться с неизбежным…
Просто бежал, отчаянно желая его найти.
Живого.
Конечно же, живого.
Боясь даже подумать об ином…
Калечат и ранят, и сердце сжимают вежливой ложью
Вот и не думал.
Вообще не думал.

А потом Сандзи его увидел.
Зоро стоял, четко выделяясь темным силуэтом на белесом фоне уже совсем посветлевшего неба.
Стоял, застыв, словно изваяние, не замечая ничего вокруг…
И хотелось подбежать к нему, обнять, уткнуться носом в плечо и разрыдаться от облегчения, совсем по-детски...
Но мы же не станем холодными, скользкими тоже
Сандзи лишь, перешел на шаг, привычно сунув руки в карманы изодранного пиджака.
Не хватало еще, чтобы этот тип понял, как Сандзи переживал за него...
Кто-то мчался, падая с ног, плыл против течения, ехал на красный
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно
Но ошибся дорогой, и не рассчитал траекторий полёта
...Понял, что он для него значит.
И мне снова приходится быть для тебя этим "кто-то"
Сандзи и себе-то не признавался, что значит для него этот тип.
Любить - это так глупо.
Любить, без всякой надежды на ответное чувство...
Так хочется остановиться
Сказать своим светлым порывам – хватит
И тут Сандзи увидел кровь.
Целое море крови.
Яркая, глянцево блестящая на солнце, она была повсюду, уже подсохшая и совсем свежая - стекала по телу мечника, обвивая его широкими алыми лентами и скапливалась лужицами у ног. Текла и текла, не останавливаясь.
И взгляд у него был такой… Не видящий. Пустой взгляд. Жуткий.
Такой взгляд может быть только у того, кто уже перешел черту жизни и смерти.
И непонятно было, как он вообще на ногах держится.
Легко заблудиться
В мире хитрых стратегий и тактик
А он, кажется, только его, Сандзи и ждал. Пробурчал какую-то ерунду, что мол, ничего не случилось, и рухнул, как подкошенный.
Хорошо, Сандзи совсем рядом был – успел подхватить.

И пока он тащил его бесчувственное тело, пока Чеппер, всхлипывая и бормоча что-то неразборчивое, штопал многочисленные раны, Сандзи казалось, что все его чувства застыли, скованные невыносимым страхом. Как будто его заморозили, как когда-то Робин, и он превратился в лед.
И его сердце остановилось.
Замерзло, став сверкающим кристаллом и замерло, боясь пошевелиться, чтобы не расколоться на тысячу мельчайших осколков от малейшего неосторожного движения.
Душа трепещет и плачет
От того, что творится в уме
Он стоял в стороне, не разрешая себе даже смотреть на мечника, и ждал.
Делал вид, что совсем не интересуется происходящим, что занят совсем другими вещами, а сам ждал.
Будто осужденный на казнь, ожидающий или окончательного приговора, или помилования.
И когда Чеппер, пошатываясь от усталости, отошел, наконец от Зоро, прошептав: «Жить будет», на Сандзи словно водопад обрушился. Он чувствовал, как будто вдруг остался вовсе без кожи. Смесь облегчения и запоздалого отчаяния резанула по оголившимся нервам, скрутила внутренности болезненным спазмом, сжала комочек сердца когтистой лапой.
Да так и не отпустила до сих пор…

А потом Сандзи узнал, что произошло, пока он валялся без сознания.
Двое парней из общества жертв видели все и порывались рассказать, готовые взорваться от нетерпения и переполнявших их эмоций.
Сандзи не дал. Отвел в сторонку, выслушал, цепенея от нахлынувших образов и велел молчать.
Незачем остальным было знать все это.
Особенно Луффи.
Зоро точно не хотел бы, чтобы они узнали.
И это было то немногое, что Сандзи мог сейчас для него сделать.

Потом был грандиозный праздник. И Сандзи был очень занят.
Все три дня.
Сандзи был рад, что приходится так много готовить. Готовить снова и снова.
Это отвлекало от постоянных мыслей о мечнике, заставляло на какое-то время почти не думать о нем.
Почти.
И Сандзи готовил все новые и новые блюда. И даже праздновал вместе со всеми.
И вовсе не обращал внимания на Зоро, спящего, не смотря на дикий шум.
Но я твержу, что всё будет иначе
Только иногда позволял себе вскользь бросить взгляд, чтобы удостовериться, что грудь мечника равномерно вздымается под толстым слоем бинтов…
А, кто бы твердил это мне!?

Он снова затянулся и понял, что больше не выдержит.
Была ночь, уже четвертая ночь, после тех жутких событий. Все спали, утомленные затянувшимся праздником.
И Зоро спал, так ни разу не проснувшись за все это время.
Кто-то мчался, падая с ног,
А ноги уже сами несли по коридору, не обращая внимания на панические вопли рассудка.
плыл по течению, ехал на красный
Он просто посмотрит на фехтовальщика и сразу же уйдет.
Просто чтобы сказать, что все будет хорошо, что все не напрасно
Только взглянет на него и все.
В конце концов, что с того, что он зайдет проведать раненого товарища?
Да и никто ведь и не увидит.
Но ошибся дорогой, не рассчитал траекторий полёта
Сандзи решительно отшвырнул сигарету и вошел в комнату, где спал мечник.

Даже во сне лицо его оставалось хмурым.
Волна горьковатой нежности накатила вдруг, непрошенная, накрыла с головой, так, что стало невозможно дышать.
И тогда Сандзи, не выдержав, присел на краешек кровати и легко провел пальцами по зеленым волосам, отливающим патиной в лунном свете. И волосы эти, которые он, в насмешку, сравнивал с морскими водорослями, неожиданно оказались мягкими и шелковистыми на ощупь.
И захотелось глубже зарыться в них пальцами, перебирая и поглаживая.
Он и зарылся.
Сидел, глупо улыбаясь, вслушиваясь в ровное дыхание спящего мечника, и ласково перебирал его волосы не в силах оторваться…
И почему-то от этого делалось легко на душе.
И мне снова приходится быть для тебя этим "кто-то"
И боль, все эти дни терзавшая сердце острыми когтями, отступала.
Происходящее казалось таким естественным, таким правильным, что Сандзи даже глаза прикрыл от удовольствия.

А потом он почувствовал взгляд.
Зоро, проснувшись, смотрел на Сандзи и почему-то улыбался. Не обычной своей кривой ухмылкой, а как-то неуверенно и непривычно нежно. И от этой улыбки лицо его сделалось совсем юным и ранимым.
И, наверное, надо было отдернуть руку и сказать какую-нибудь колкость, чтобы замять неловкость, перевести ситуацию в привычное русло взаимных насмешек и оскорбительных шуточек.
Но луна, заглядывая в окно, заливала комнату колдовством.
И лицо Зоро, посеребренное лунным светом, было таким мальчишеским и таким беззащитным, что Сандзи, скользнув ладонью по его волосам, продолжил движение, проведя по щеке, и осторожно, самыми кончиками пальцев коснулся губ.
А Зоро, будто только этого и ждал – притянул его за плечи, заставляя прилечь рядом, и поцеловал. И Сандзи поцеловал его в ответ.
И тогда все встало на свои места.
Россыпь разрозненных фрагментов сложилась, наконец, в цельную картинку.
И они, не говоря ни слова, все целовали и целовали друг друга, не в силах остановиться. И слова были не нужны, потому что зачем слова, когда и без них все ясно? Да и не хватило бы никаких слов…
А луна все также заглядывала в окошко и с самым заговорщическим видом таинственно улыбалась.
Кто-то мчался, падая с ног, плыл по течению, ехал на красный
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно
Но ошибся дорогой, не рассчитал траекторий полёта
И мне так понравилось быть для тебя этим "кто-то"

@темы: cardio-wave, аниме, One Piece

---

[Татиана ака Тэн]

Название: Кто-то
Песня:
Флер - Кто-то
Автор: Татиана ака Тэн
Фэндом: Ван Пис
Пейринг: Зоро/Санджи
Рейтинг: PG за атмосферу готов дать R
Дискламер: этот мир придуман не Нами(с)
Комментарии: автору этот фик не нравится, ля-ля~

Читать?

Ему опять снилась Куина. Она сидела около его трупа, гладила по волосам и тихо мурлыкала какую-то песенку. Он не прислушивался - а зачем? Он лежал в кладовке, на лестнице, у него была сломана шея, а глаза стеклянно смотрели в темный потолок. Мурлыканье то затихало, то становилось громким настолько, что можно было слышать въедающиеся в мозг фразы.
Близка неизбежность
Так мало любви, так много слов.
А потом Куина, мурлыча, ушла. И стало тихо. И темно. Стены давили на мертвое тело, а он беспомощно всматривался в потолок стеклянными глазами, ожидая и надеясь, что она вернется. Но она не возвращалась, а потолок начинал наезжать, вопить и вращать завитушкой, гипнотизируя и заставляя сглатывать подступающий к горлу ком. А потом он проснулся.
Совершенная нежность
Превращается в совершенное зло.
Санджи тряс его за плечи, и завитушка, казалось, вращалась, заставляя ком вернуться на место. Он устало уставился на Санджи, но тот уже отвернулся, прошипев что-то сквозь зубы. Куина тихо нашептывала слова на ухо и шевелила дыханием сережки. Моргнуть, встряхнуть головой и запить кошмар глотком саке. Привычно. Он сильный.
Отвергая законы природы,
Стоит у перил моста,
Безумно глядя на воду,
Совершенная красота
А Санджи - нет. Он знал это давно, почти с самого начала их встречи. Санджи был ублюдком, снобом, считающим себя дамским угодником, думающим, что если он запихнет себе в зубы сигарету, то немедленно забудет все свои ужасы и страхи. Санджи был ублюдком, который думал, что может спрятать свои мысли за дурацкой маской ловеласа и что остальные не заметят. Санджи часто просыпался со стеклянными глазами и посреди ночи шел проверять, есть ли еда в холодильнике. Санджи часто застывал около окна на камбузе и выискивал что-то на горизонте неподвижным взглядом. Санджи думал, что он сильный и что никто не замечает тех глупых выходок, что он иногда творит.
Кто-то мчался, падая с ног, плыл против течения, ехал на красный,
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно,
Но ошибся дорогой, и не рассчитал траекторий полёта.
И мне снова приходится быть для тебя этим "кто-то".
Первый раз они поссорились по-настоящему, когда он в упор спросил ублюдка о проблемах. Наверное, нельзя было спрашивать в лоб. Наверное, от этого было только хуже. Но он всегда выбирал не тот путь...
Любить - это так глупо.
Всё получилось не так, как хочется.
...чтобы защитить близких людей. Куина часто шептала ему это на ухо, перед сном. Куина постоянно мурлыкала ему что-то на ухо, когда он засыпал. А Санджи не разговаривал с ним несколько недель.
Лезут холодные
Скользкие щупальца в мир одиночества.
Он был готов лезть на стену от отчужденного взгляда и спокойного и чужого голоса. Он был готов на что угодно.
Калечат и ранят, и сердце сжимают вежливой ложью.
Он выл, он выводил из себя ублюдка любыми способами. Тот лишь отводил взгляд и уходил на камбуз, зажимая в зубах очередную сигарету. Чертов ублюдок, не умеющий быть слабым и бывший недостаточно сильным, чтобы полностью скрыть себя. Куина тихо смеялась и мурлыкала одну и ту же мелодию, с теми же словами, угнетающими настолько, что лучше бы он никогда не прислушивался к ним.
Но мы же не станем холодными, скользкими тоже.
Он вывел ублюдка из себя тогда, когда этого не ожидал. Он случайно коснулся его руки. Они ссорились так, как никогда в жизни. Нет. Не ссорились. Спорили, дрались, орали что-то невразумительное, а потом целовались, когда остальные ушли спать, снова дрались...
Кто-то мчался, падая с ног, плыл против течения, ехал на красный,
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно,
Но ошибся дорогой, и не рассчитал траекторий полёта.
И мне снова приходится быть для тебя этим "кто-то".
Хотя, наверное, то, что случилось в ту ночь, тоже не было правильным путем. Но Куина смеялась, продолжая весело мурлыкать сводящие с ума слова, а жизнь будто шла по проторенной дороге, привычной и вытоптанной мурылканьем мертвой девочки, заставляя повторять известные с детства, со смерти Куины, слова. Куина смеялась в голове, когда они целовались, она обжигала своим дыханием вместе с дыханием Санджи, и иногда он путал и не мог сразу различить, чье же лицо перед ним, лежит ли он, вглядываясь стеклянными глазами в потолок, или они с Санджи опять спрятались в воронье гнездо.
Так хочется остановиться,
Сказать своим светлым порывам - хватит.
Санджи или Куина, мертвая девочка или чертов слабак, до сих пор просыпающийся с паникой в глазах и тайком выбирающийся из объятий, чтобы проверить еду в холодильнике? Он путался. Он тонул в непонятных чувствах, утягивающих его куда-то, а Куина временами начинала смеяться отстранненным смехом и задумчиво молчала вместо привычного мурлыканья. Наверное, он сходил с ума.
Легко заблудиться
В мире хитрых стратегий и тактик.
Он блуждал в собственных чувствах и ощущениях, усыплял себе бдительность борьбой со страхами другого человека. Он узнал о Санджи все, он мог сказать о его настроении или мыслях точнее, чем сам Санджи, он старался ночами смотреть на безмятежное лицо вместо сна. Он боялся. Он чертовски сильно боялся.
Душа трепещет и плачет
От того, что творится в уме
Куина уходила, у Куины были завивающиеся брови, Куина пугала пустыми глазницами и полу-месяцем нечеловеческого оскала. Санджи довольно жмурился на солнце и трепал его по макушке. Он уже несколько месяцев был спокоен и улыбался на все вопросы о своем состоянии.
Но я твержу, что всё будет иначе.
А кто бы твердил это мне!?
Спать не удавалось, а Куина приходила днем и садилась рядом с ним на корточки. И гладила по волосам, мурлыча повторяющиеся строчки ржавым, прерывающимся словно испорченный ден-ден-муши голосом. И чернеющий полу-месяц скалился на него, вытягивая силы. Хотелось выть, хотелось чтобы Куина ушла, чтобы ее кто-нибудь прогнал, увел, убил, заставил исчезнуть, но он был сильным, он был чертовски сильным, чтобы кто-нибудь заметил его страхи.

Кто-то мчался, падая с ног, плыл против течения, ехал на красный,
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно,
Но ошибся дорогой, и не рассчитал траекторий полёта.
И мне так понравилось быть для тебя этим "кто-то"...
Он боялся за Зоро. Он боялся Зоро, боялся его страшного, полубезумного взгляда спросонья. Он не знал, что делать, он то пытался встряхнуть его дракой, то вызвать на откровенность, то просто успокаивал, то в лоб спрашивал, что беспокоит этого придурка с мхом на голове. Он знал, что с Зоро что-то творится, но совершенно не имел представления, как ему помочь. Наверное, он делал что-то неверно, наверное, нужно было делать как-то по-другому. Он заставлял себя улыбаться, он не мог спать ночами, понимая, что этот придурок пытается бороться с собой именно сейчас, когда никто не видит. Высокомерный ублюдок, считающий, что никто не замечает его проблем. Слишком упертый и гордый. Слишком долго бывший один. Он не знал, что делать. Он надеялся, что сможет что-то сделать.
Все, что он мог, это сесть рядом с ним на корточки, когда гордый придурок притворяется, что спит, и погладить по волосам.

@темы: cardio-wave, аниме

---

[Bloody|Sammy]

Название: Тень клоуна
Песня:

Король и шут - Тень клоуна
Фандом: СПН, РПФ
Персонажи: Миша Коллинз, Дженсен Эклз, Джаред Падалеки
Рейтинг: PG-13
Размер: мини, драббл
Дисклеймер: от прав отказываюсь
Статус: закончен


- Бойтесь тени! Бойтесь моей тени, господа! Она глупа и непослушна! Ради смеха, ради смеха вы пришли сюда, уверен, вам не будет скучно!
Вскочив на сцену, Миша начал свое представление. Зрителей предупредили, что клоун немного сумасшедший. Но также им сказали, что именно это сумасшествие – залог его успеха. Дженсен хитро ухмыльнулся, прислонившись к колонне.
Шумит толпа - смех!
Сведёт с ума - всех!
Как всегда на выступлениях Миши, смеялись все, а темный шатер чуть ли не ходил ходуном из стороны в сторону. Зритель смеётся, а тень к нему крадётся. Всегда прытко и незаметно. Бросая на зрителей голодную до смеха тень, когда никто не заметит, никто не почувствует. Когда звучит лишь смех.
Дженсен поднял вверх голову.
- Началось! – хлопнул в ладоши он.
Темные тучи сгущались над шатром, поглощая в себе все прочие шатры, лавки и лавочки со всяким ширпотребом и сладостями.
Зритель смеется, а тень к нему крадется, и в черном чреве тают людские голоса. Смех продлевает жизнь. А смех многих людей продлевает жизнь многократно. Зритель сгинул, старый клоун делает поклон:
- Спасибо всем за вашу радость!
Свою тень окинул взглядом он:
- Ты не сыта? Какая жалость!
- Ты скоро? – послышался голос Эклза, стоящего снаружи. – Нужно время, дабы все тут убрать. А времени у нас нет.
Он всегда прятался за шатром, дабы не попасть в узы плена тени Коллинза. К тому же, нужно же было кому-то сторожить, чтоб нерадивый зритель не испугался и не убежал, раскрывая все скелеты цирковых шкафов.
- Она голодна, Эклз! Ей нужно еще.
- Потерпит, Миша. Спрячь ее. Джаред! Пора убираться.
Высокий юноша скользнул в шатер, а Дженсен возвел глаза к небу. Тучи рассеялись. Похоже, сегодня удачный день.

@темы: rock, сериалы

---

[Bloody|Sammy]

Название: Останусь
Песня:

Город 312 - Останусь
Автор: Bloody|Sammy
Фандом: СПН, РПС
Пейринг: J2
Рейтинг: PG - 13
Жанр: ангст, драма
Размер: мини, драббл
Дисклеймер: от прав отказываюсь
Статус: закончен
Саммари: терять любимого человека - самая жгучая в жизни боль.

В конце туннеля яркий свет слепой звезды…
- Дженс… Не смей… Не нужно…
- Ты не понимаешь что ли? Я должен, - обернувшись, ответил Эклз, сгребая ногой в кучу сухие осенние листья.
Подошвы на сухой листве оставят следы – Джаред подошел ближе. Сейчас его душа рвалась на мелкие кусочки. Сейчас ему хотелось умереть. Еще под кожей бъётся пульс и надо жить!
- Я больше может не вернусь, а может... – опустив глаза, произнес Дженсен.
- Останься…
- А может... я с тобой останусь. Я всегда буду с тобой. Останусь пеплом на губах, если тебе будет плохо, и ты будешь курить, останусь пламенем в глазах – твои глаза всегда светятся радостью, я буду в твоих руках дыханьем ветра, когда ты будешь бежать, наслаждаясь жизнью, играя с собаками, спеша на съемки…
- Нн… Ннет, - всхлипнув, сказал Джаред. Он смотрел Дженсену в глаза, полные слез. Ему тоже было трудно говорить то, что он говорил. – Нет… - повторил он, отрицательно покачав головой.
- Тише, прошу, дай договорить, - теплые ладони Дженсена грели щеки Падалеки и нежно поглаживали кожу. – Я останусь снегом на щеке, на этой щеке, когда ты будешь смотреть в небо, останусь светом вдалеке: ты сможешь всегда вспоминать меня, звонить мне. Я для тебя останусь светом. Я надеюсь на это. Надеюсь, что останусь для тебя чем-то… Приятным. Светлым. Хорошей страницей плохого романа.
- Если в конце туннеля яркий свет, и я иду, я хочу знать, что этот свет – ты. Я иду по выжженной траве, по тонкому льду. И я надеюсь, что я приду к тебе… К тебе, Дженсен, - не выдержав напора чувств, Джаред припал к плечу Дженсена и молча заплакал, хотя чувства внутри больно жгли горло, пытаясь криком вырваться наружу.
- Не плачь…
- Я боли не боюсь… Ты забираешь мою душу с собой… - он приложил руку к своей груди. – Ее там нет.
- Джаред…
- Нет! Останься! Прошу! – парень изо всех сил прижимался к Дженсену. – Не уходи, не оставляй… Нет…
Осев на сухие листья, Джаред не переставал плакать. Он знал, что без Дженсена не будет его. Он не понимал, чем заслужил это. Неужели он сделал ему больно?
Потихоньку громкие всхлипы начали переходить на крик.
- Тише, тише… - Дженсен сел возле него изо всех сил прижимая к себе. – Я останусь… Останусь…
- Правда?
- Правда.

@темы: рop, сериалы, RPS

---

[adorkable]

Название: Верно.
Песня: OneRepublic - All the Right Moves

Автор: Half Nelson
Фандом: Criminal Minds
Персонажи: Спенсер, Дерек, Пенелопа
Пейринг: Дерек Морган/Спенсер Рид
Рейтинг: PG
Жанр: ангст, романс
Размер: мини
Дисклеймер: не мое, не мое и не надо. (а жаль)
Комментарии: первый сонг фик про эту пару, уж очень хотелось написать что-то именно под эту песню
Статус: закончен
Саммари: трудно выбрать правильную дорогу в жизни.

Каждый человек хотя бы раз в жизни задумывался о том, что делает что-то не так.

Каждый человек хотя бы раз в жизни задумывался о том, что делает что-то не так. Каждый, без исключений. Оборачивался назад, смотрел на свои поступки и проступки и, скорее всего, сожалел о том, что направил ход событий именно в эту сторону. И это сожаление, оно вроде и должно быть, но все же причиняет не такую боль, как должно было бы. По крайне мере у Дерека было так.

Рид. Все мысли были о том, что они с ним пошли не по той дороге, по которой следовало бы. Сейчас все могло быть иначе, Морган знал это. Но знал ли Спенсер, он мог понять только посмотрев в его глаза. Которые теперь почти не смотрели на него.

Если любимый человек не с вами, то вы представляете себя рядом с ним, в нем. Неважно о чем речь - о сексе или том, как души идеально подходят друг другу. Это одновременно и больно и приятно, и порой вы можете почувствовать то, насколько идеально вы выглядите вместе. Дополняя друг друга. Рид прошел через все это.

Если страх перед поражением не слишком силен, то начинается борьба. За любовь, за жизнь, за это простое и ужасно сложное "вместе". Только вот Спенсер боялся. Боялся сломаться, но не во время борьбы, а во время победы в ней. А Дерек не страшился ничего, потому что знал, что это единственно верный вариант. Он развернулся и бросился в бой.

Кто знает сколько это могло продолжаться. Все эти взгляды, прикосновения. Кто знает как долго еще Рид мог бы бессильно молчать и смотреть на Дерека исподлобья только потому, что тот не подсказывал Спенсеру что делать дальше. В какую сторону двигаться. Не давал ему достаточно уверенности в том, что все будет в порядке. А Рид видел лишь то, что сейчас они находятся в более выигрышной позиции.

Но с каждым ударом, с каждым блоком Морган становился еще ближе к цели. Он буквально растапливал айсберг своими руками. Это было больно, и страдали не столько руки, сколько сердце. Эта странная привязанность была настолько сильна, что от нее невозможно было избавиться. Можно было только надеяться на то, что она не убьет его однажды.

Эта путаница, когда не можешь понять, что у тебя к человеку - Рид столкнулся с ней впервые. От этого хотелось убежать, потому что все было так сложно, так чертовски запутанно. Все было не на своих местах. Внезапно он стал думать сердцем, а не головой. И в тот момент, когда поймал себя на этом - окончательно понял, что пропал.

Дереку еще как-то помогала Пенелопа. Успокаивала в силу своих возможностей. Шептала тихо, что от этого не уйти. Все знают это, чувствуют то напряжение, что проскальзывает между Ридом и Морганом. Твердо дала понять, что они попались. А вот куда - не сказала. Лишь улыбнулась как-то странно, иначе чем обычно, будто говоря "всему свое время, мальчик".

Вечная паранойя, что преследует Рида - никто не знает, но ему кажется, что она, как какой-то паразит, ест его изнутри. В особенности мозги, он уверен. Потому что это невозможно взять и перестать рационально мыслить за несколько секунд. В эти секунды он каждое утро замечает Моргана, и нормальная жизнь прекращается до самого вечера.

Спенсер совсем не думает, что подходит Дереку. Ему кажется, что все предыдущие девушки вместе взятые подходили его напарнику больше, чем он сам. Этот страх, он будто относится к любви, что он чувствует. Будто боится любить. Но Морган все еще дерется, дерется за это место рядом с Ридом. Теперь уверенность в том, что это единственное место для него, не уйдет никуда. Она впиталась в него.

Порой, когда любишь, нужно просто перестать думать головой. Перестать анализировать происходящее, нужно дать свободу для действий сердцу. Тогда оно перестанет ныть и постоянно учащенно биться, потому что начнет показывать вам правильную дорогу. И Спенсер сделал так. Хоть это и заняло много времени. Хоть он и истрепал себе нервы, да и Дереку тоже. Но результат того стоил. Он знает.

Бороться за любовь - это больно, нужно иметь много сил и терпения, но если вы не сдаетесь и сражаетесь дальше, то никогда не пожалеете об этом. Рид жалел только о том, что не помог Моргану в этой борьбе. Но все равно сейчас они находятся рядом, а не порознь, как это было до. Они смотрят на тот океан, в который превратился айсберг расстояния.

@темы: rock, рop, сериалы

---

[[chemical_freak]]

Название: Hate me.
Песня: Blue October - Hate me

Автор:  Катя Несмеянова
Бета:  Eva Lu
Фандом: Supernatural
Персонажи: Дин, Сэм
Пейринг: Дин/Сэм
Рейтинг: G
Жанр: POV Сэма, ангст
Размер: мини
Дисклеймер: Все права на сериал "Сверхъестественное" принадлежат Эрику Крипке.
Комментарии: таймлайн начала 5 сезона
Статус: закончен
Саммари: Сэм размышляет о прошедших событиях и об их с Дином отношениях.

читать.

Сэм сидел на кровати, хмурый, напряжённый. Было уже почти утро, но уснуть так и не удавалось. Всё вокруг давило так, будто комната уменьшилась до размеров спичечного коробка. И большой мальчик Сэмми - в самой его середине.

I have to block out thoughts of you, so I don't lose my head
They crawl in like a cockroach leaving babies in my bed
Dropping little reels of tape to remind me that I'm alone
Playing movies in my head that make a porno feel like home

Воспоминания. Какие-то бессмысленные мелочи. Как Дин лениво встаёт с постели. Как он чистит зубы, плюётся пеной от пасты, полощет горло, издавая дурацкие звуки. Как он поправляет воротник, когда надевает рубашку. Как он мягко захлопывает дверь Импалы. Как жуёт бутерброд с беконом. Как спит в машине, запрокинув голову.
Как сидит напротив и говорит, что знает, что мне жаль, что хватит уже извиняться, что мы не можем повернуть время вспять. Говорит, что я прав, что так будет лучше. Пойти разными дорогами.

There's a burning in my pride, a nervous bleeding in my brain
An ounce of peace is all I want for you, will you never call again?
And will you never say that you loved me just to put it in my face
And will you never try to reach me, it is I that wanted space…

Я просто хотел снять с твоих плеч этот груз. Иногда мне кажется, что мы слишком далеко зашли. Я с Руби, а ты - со мной. Слишком сильная привязанность. Дин, ты же любишь меня, правда? Я знаю, любишь. Пусть ты никогда и не говоришь об этом, но я и без этого знаю. И нагло пользуюсь этим. Ничего не отдавая взамен. Только сваливаю на тебя все свои проблемы.
И я не знаю, как ты там сейчас и что ты там. Продолжаешь бегать за сверхъестественными тварями один, или прибился к кому-то из охотников. А может вместе с Касом поглощён процессом предотвращения апокалипсиса. Живёшь, будто ничего и не было, или оглядываешься каждый раз, когда видишь кого-то хоть отдалённо напоминающего меня.
Я просто хочу немного свободы. Для себя и для тебя. Не думать о том, что могу снова напортачить где-нибудь, и тебе придётся расхлёбывать. Хватит.

Hate me today.
Hate me tomorrow.
Hate me for all the things i didn't do for you.
Hate me in ways, yeah ways hard to swallow.
Hate me so you can finaly see what's good for you.

Ненависть - это наверное всё, что ты должен чувствовать ко мне. Холодная, глухая ненависть. Злая, отчаянная. Тебе бы плеваться ядом, плеваться мне в лицо. За всё, что я сделал. И за всё, чего не сделал. Так было бы лучше. Лучше для тебя.

I'm sober now for 3 whole months, it's one accomplishment that you helped me with.
The one thing that always tore us apart is the one thing I won't touch again.
In a sick way I want to thank you for holding my head up late at night
While I was busy waging wars on myself, you were trying to stop the fight

Вот уже три месяца прошло, а я как сейчас помню ту ночь. Ночь, когда я, Сэмьюэл Винчестер, собственноручно положил начало Апокалипсису на Земле.
А ты убил Руби. И нам так хотелось, чтобы всё это закончилось. Больше никакой демонской крови, никаких ломок в ожидании очередной дозы, ни-че-го.
Понятия не имею, кто уж там почистил меня, но ведь и правда всё было отлично. Даже когда мне насильно вливали её в глотку…я мог бороться. Дин, я боролся. И не проглотил ни капли. Потому что это - то, что нас разлучило. И я не знаю, что может заставить меня снова притронуться к этой чёртовой дряни. Пусть это и стоит мне безумных усилий сейчас, но я держусь, и буду держаться до конца. Благодаря тебе. Ради тебя.
Дин, спасибо.

You never doubted my warped opinions on things like suicidal hate.
You made me compliment myself when it was way too hard to take
So I'll drive so fucking far away that I'll never cross your mind
And do whatever it takes in your heart to leave me behind

Спасибо за всё, что ты сделал для меня.
Спасибо за всё. А сейчас просто…держись от меня подальше, прошу тебя, для твоего же блага прошу. Не думай обо мне, забудь, просто оставь всё это позади. Садись в Импалу и езжай куда подальше от крохотного городка Гарбер в Оклахоме. Не оборачиваясь.

Hate me today.
Hate me tomorrow.
Hate me for all the things i didn't do for you.
Hate me in ways, yeah ways hard to swallow.
Hate me so you can finally see what's good for you.

Ненависть - это наверное крохотная частичка того, что ты на самом деле чувствуешь ко мне. Ты смешиваешь её со своей любовью, с обещанием, данным отцу, со страхом потерять меня, с обидой на моё безрассудное предательство… Можешь не высказывать мне этого в лицо, тем самым только делая больнее, заставляя острее чувствовать собственную вину. Я вынесу. Я не заслуживаю чего-то большего. За всё, что я сделал. И за всё, чего не сделал.
Ты отпускаешь меня. Ведь так будет лучше. Лучше для тебя. И для меня.

And with a sad heart I say bye to you and wave
Kicking shadows on the street for every mistake that I have made
And like a baby boy I never was a man
Until I saw your blue eyes cry and I held your face in my hand

Ты знаешь, мне тяжело было вот так уходить. Сам не представляю, как решился высказать тебе всё это, как решился оторвать свою проклятую задницу от лавки, как решился повернуться спиной и двинуться в неизвестном направлении на первой попавшейся тачке. Но мне слишком больно смотреть на то, как ты страдаешь из-за меня.

And then I fell down yelling "Make it go away!"
Just make her smile come back and shine just like it used to be
And then she whispered "How can you do this to me?"

Дин, сделай что-нибудь. Я хочу, чтобы ты улыбался, как раньше. Когда ты окончательно смог пережить смерть мамы, а я как раз что-то соображать начал. Первые воспоминания, знаешь… Постоянное отсутствие папы и твоя тёплая, добрая улыбка. Та, которой ты улыбался только для меня. А потом я уехал в Стэнфорд. А потом папа умер. А потом…
Господи Боже мой, Дин, как же я мог…
Дин.
Дин…

Hate me today.
Hate me tomorrow.
Hate me for all the things i didn't do for you.
Hate me in ways, yeah ways hard to swallow.
Hate me so you can finally see what's good for you.

Просто возненавидь меня.

@темы: rock, сериалы, Supernatural

---

*Первый?*

[[Natsuno Tori]]

Название: Fleur
Песня: Fleur - Сегодня, Люди попавшие в шторм, Искупление



Автор:  [Natsuno Tori]
Фандом: Tsubasa Reservoire Chronicle
Персонажи: Куроганэ, Фай
Пейринг: Куроганэ/Фай
Рейтинг: PG
Жанр: драма
Размер: мини
Дисклеймер: Всё принадлежит CLAMP
Комментарии: Фанфику 4 года, автор уже сам не помнил о его сущестовавании и давно не является участником фандома. Выложен здесь по просьбе создателей сообщества.
Статус: закончен
Саммари: Фай грустно напевает Курогане вышеуказанные песенки.

читать.

В комнате было бы темно, если бы не эта долбанная Луна, яркий свет которой падал прямо Курогане на лицо.
Собственно говоря, он спал лицом к стене, соответственно спиной к окну, позади еще валялось тело этого недоделанного идиота, так, что ее сияние не тревожило до этого ниндзя.
Когда он открыл свои глаза, моментально сощурившись из-за раздражительного света, то почувствовал, что чего-то не хватает….
Стоп. Секундочку. Разгрузка после пробуждения.
Так. Мозг включен. Думаем.
Во-первых, взгляд устремляется в сторону окна. Оно было открыто. Ну и хорошо, наверное, этому оболтусу стало жарко и он его открыл.
Во-вторых, щупаем постель….
«Что за…?».
Курогане вскочил с нее, оглядываясь по сторонам.
-Куда понесло этого дебила среди ночи?
В комнате его не было. Курогане осмотрел ее полностью. Он удосужился даже заглянуть в шкаф, так как, однажды, когда им довелось вновь оказаться в одной комнате, маг спрятался в данном предмете интерьера, а утром, когда Курогане решил сменить футболку, выскочил оттуда с громким смехом, чем чуть не вызвал у ниндзя сердечный приступ.
У него действительно было паршивое чувство юмора. Оно основывалось на любом действии, которое сможет вывести Курогане из себя.
Ниндзя покинул помещение, стараясь передвигаться тихо, чтобы не разбудить молодняк. В доме мага так же не оказалось. Курогане насторожился.
Неужели маг поперся на улицу? Он же совершенно не знаком с данной местностью, они тут недавно, кто знает, что там твориться?
Стоп, Курогане, успокойся. Какое тебе дело до этого мага? Он парень крепкий, подумаешь, с мозгами не дружит. Ты не должен из-за него волноваться.
-Я и не волнуюсь. – Буркнул сам себе Курогане, пытаясь успокоить себя этой откровенной ложью.
Он вновь вернулся в комнату, надеясь, застать Фая в уже привычной позе – маг спал на животе, крепко обняв подушку (в роли которой нередко выступал Курогане) –, но, увы, постель была пуста.
Курогане уселся на чистые простыни и вновь глянул в сторону открытого окна. Луна была просто огромной. Такой манящей и завораживающей…
-Давай разрушим потолок
И будем видеть бездну звезд
Считать падений их следы…
Курогане непонятливо хлопнул глазами. Пение шло с улицы, голос был до безобразия знакомым.
-Я притворюсь, сглотнув комок,
Что я твоих не вижу слёз
Сквозь волны темноты.
Курогане подошел к окну и попытался найти того, кому принадлежало пение во дворе. Но в ярких огнях уличных фонарей никого не было, да и с третьего этажа было сложно кого-либо разглядеть. Им выделили комнаты в этом большом доме очень подозрительные ребята, которые держали на первом этаже аптеку, на втором были какие-то сомнительные комнаты, в которых хранился товар. А на третьем было четыре жилые комнаты. Две, из которых занимали парни, работающие в аптеке.
- Больше не будет больно и плохо,
Сегодня не кончится никогда.
Между выдохом каждым и вдохом
С неба летит звезда.
Курогане облокотился о подоконник и закрыл глаза, пытаясь определить, откуда идет пение. Точно. Сверху. Курогане вытянул шею, пытаясь понять, куда можно выбраться из окна. Он заметил, что можно довольно просто перелезть с окна на крышу дома. Голос раздавался именно оттуда…на миг он затих и Курогане подумал уже, что человек перестал петь, но вскоре странные слова вновь донеслись до его слуха.
-Гаснет звон последнего слога
И шкатулка вопросов пуста.
Больше не будет больно и плохо,
Сегодня не кончится никогда.
Курогане оказался на крыше, пение продолжалось.
-Давай не будем
Завершать картину нашу,
Бросим так, оставив смутные мазки.
И каждый будет сам искать
На ней надежду
Или мрак, сады или пески.
Конечно, к тому времени, как он заметил обладателя голоса, он уже понял кто это.
-Что-то какие-то хандровитые песни ты поешь, маг. Где же твои веселья и радость?
Фай не стал оборачиваться, но в его голосе чувствовалась та самая обыденная наигранная улыбка…
-Мои веселья и радость, только что прибыли. – Фай хихикнул.
Курогане недовольно фыркнул.
-Блин, тоже мне, певец нашелся. Спать иди.
Курогане устроился рядом с магом, попытавшись дать ему щелбан, но Фай оттолкнул его руку.
-Что, тебе без меня одиноко, Куро-сама? Некому прижаться к тебе, как я люблю делать?
-Да иди ты. Только кошек своим воем пугаешь.
-Я так плохо пою?
-Нет. От этой песни так и веет твоей…истинной натурой…
Фай, отвернулся, чтобы Курогане не заметил удивлении на его лице.
-Знаешь, Куронян….Это ведь не моя песня и она совершенно на меня не похожа.
-Да? Тогда какого черта ты ее поешь?
Фай пожал плечами:
-Потому что она мне нравиться. Ее исполняла девушка с красивым лицом и грустными глазами…У нас в Целес существуют путешествующие дивы, чьи песни являются чем-то важным и ценным для каждого….Существуют целые группы таких вот волшебных дамочек. Песня, которую я пел, принадлежит моей любимой группе. Они называют себя «Цветы» и им очень подходит это название. Такие яркие, но такие грустные…Ведь жизнь цветка, так коротка….
Курогане, воспользовавшись тем, что маг полностью ушел в свои воспоминания, влепил таки ему щелбан и тот недовольно почесал ушибленный лоб:
-За что?
-Чтобы не расслаблялся. Они поют грустные песни…
Фай задумался.
-Вообще-то не очень веселые…
Ниндзя покачал головой:
-Значит, жить у вас…там….не очень весело…
-Нет, Куропин, грустные песни еще ничего не значат. Грустно бывает всем и везде.
Курогане поднял бровь:
-Да ну? – он придвинулся к лицу мага, заглядывая в его небесно голубые глаза – Почему же ты заставляешь нас верить, что тебе всегда весело…?
Фай растерялся и не знал, что на это ответить.
-Я…не…. – он тяжело вздохнул и закрыл глаза.
Ты, может быть, спросишь меня : что случилось ?
Да так, ничего, просто – похолодало…
А мне, как назло, лето теплое снилось
Проснулась, а солнца – как не бывало…
В незримую точку смотрю не мигая
Нетронутый завтрак мой остывает
Да нет, не больна я, я – вспоминаю :
ЗАЧЕМ Я ЗДЕСЬ ?
Маг аккуратно обвел руки вокруг руки ниндзя и коснулся лбом его сильного плеча. Его волосы скрывали его лицо, но можно было видеть, как губы продолжают шевелиться, тихо-тихо, исполняя песню:



Мой бумажный кораблик
хотел покорить океанские волны
Где искать теперь берег
и как обреченность смыслом наполнить?...
Внезапно маг замолчал. Курогане не двигался.
-Ну…и что ты этим хотел сказать….?
Фай поднял голову и на ухо исполнил ниндзя текст другой песни:
-Но зато я так стремительно падаю вверх,
Как будто притяжения нет,
И нет ни законов, ни правил.
Я ничего не знаю о них,
Как будто в детстве не было книг,
И учиться никто не заставил.
-Ты все прекрасно знаешь о нас, больной на голову маг.
-Я знаю, что ты знаешь,
Что я знаю, что ты знаешь.
И ты скрываешь то, что я скрываю,
Что ты скрываешь.
Курогане вздрогнул. Голос мага…в момент пения, звучал как-то странно….Он был…Словно тот загадочный свет Луны. Призывающий к себе, покоряющий сознание…Такой успокаивающий…
-Перестань….
-Мы наблюдаем, стоя в темной нише.
Чужие сны не делают нас ближе.
Фай провел рукой по щеке Курогане, тот, не совсем понял, что это значило. Ниндзя начал уже нервничать, как маг внезапно его отпустил и улыбнулся.
-Ну как, нравится тебе их песни?
-Какие-то они странные. Но…. – Курогане прикрыл лицо рукой. – Еще более странный твой голос, исполняющий их…Ты точно псих.
-Спасибо. – Фай довольно хлопнул в ладоши.
-Это не был комплимент, идиот! АА, блин, и что я тут с тобой сижу! Только голову всякой чушью забиваю…Я пойду спать. Ну и это…слишком долго тут не торчи и вой потише, если тебе уж так приспичило…
Фай отдал знак чести.
-Так точно, Папочка-сама…
У Курогане дернулся правый глаз, но он сдержал весь негатив, что набрался внутри. Он не хотел никого будить своим воплем и смехом белобрысого психа.

Когда он забрался в постель, то коснулся уха, которое все еще было красным после того, как маг, шептал ему эти дурацкие песни, почти касаясь его своими губами…

Фай обнял руками колени и опустил голову ….
-Я спрячу твой образ, вытерев пыль,
Поглубже, подальше,
За картинами, письмами, книгами.
За чёрно-белым пейзажем,
Где деревья, туманы и льдины
Вплетены в паутину мостов.
Отношения эти как нить паутины,
Язык - ни жестов ни слов.

@темы: cardio-wave, аниме, CLAMP

---

# 1.

[@songfiction]

Дорогие друзья и подруги. Если вы любите почитать хороший фанфик, который сопровождается музыкой, что окутывает вас не хуже прочитанных строк, то мы рады приветствовать вас в этом сообществе посвященном сонг фикам. Заходите, располагайтесь и не забудьте включить звук.

 Катя Несмеянова и  Half Nelson